Фотография не умерла, но повзрослела, пишет в Time президент «Фонда Тима Хетерингтона» Стивен Мэйес. Аудитория теперь требует более продвинутых изображений, связанных с реальностью лучше, чем статичный двухмерный прямоугольник.

Пришло время перестать говорить о мальчиках и девочках и начать говорить о мужчинах и женщинах, начинает с аналогии свою статью президент «Фонда Тима Хетерингтона» и консультант в области эффективного визуального повествования Стивен Мэйес. Фотография, по его мнению, изменилась столь радикально, что говорить и думать о ней, а также использовать её нужно иначе.

Момент «полового созревания» фотографии пришёлся на время, когда технология перешла от аналога к цифре, но настоящие перемены в поведении стали заметны лишь с появлением смартфонов, пишет Мэйес. «Наступил настоящий подростковый возраст. Не обошлось, конечно, без ссор и споров, но в целом фотографическое сообщество приспособилось к новым реалиям. Однако это было лишь началом. Сегодня мы живём в мире, где цифровые образы практически до бесконечности адаптивны, несут в себе неизмеряемые объёмы информации и интегрированы в приложения и технологии, чей смысл зачастую ещё неизвестен».

1910 год, Альфред Стиглиц / Estate of Alfred Stieglitz / Artists Rights Society (ARS), New York

Оцифровка образов незаметно, но бесповоротно обрубила оптическую связь с реальностью. Цифровой датчик заменил оптическую запись света вычислительным процессом, который заменяет вычисленную модель, используя лишь треть имеющихся фотонов (две трети цифрового изображения интерполированы процессором в ходе преобразования из формата RAW в формат JPG или TIFF).

Камера будущего — это вообще не устройство, а программное обеспечение, собирающее данные с различных датчиков и сенсоров.

По понятным причинам коммерческого характера производители цифровых камер стараются, чтобы цифровые изображения были воссозданы в форме, имитирующей знакомые нам с детства фотографии, и можно сказать, что потребители не замечают отличий. Однако возможности работы с RAW-данными практически безграничны, и реальность может быть реконструирована любым способом. В своём отчёте по целостности изображений, подготовленном для World Press Photo, исследователь визуальной культуры Дэвид Кэмпбелл указал, что все разговоры о целостности изображений требуют переоценки понятий вроде «манипуляция», предполагающих существование файла с девственным изображением, которого не коснулся ещё вычислительный процесс.

Мэйес цитирует также и Кевина Коннора, давнего комментатора ресурса Fourandsix, посвящённого манипуляциям с фотографиями. Ещё в 2012 году Коннор писал: «Определение „вычислительной фотографии“ ещё не оформилось до конца, но я рассматриваю это как переход от использования камеры как устройства, делающего изображение, к использованию её как устройства, собирающего данные». А бывший венчурный капиталист, а ныне журналист, консультант и фотограф Тэйлор Дэвидсон считает, что камера будущего — это вообще не устройство, а приложение, программное обеспечение, собирающее данные с различных датчиков и сенсоров. Микрофон, гироскоп, датчик поворота экрана, термометр и другие сенсоры смартфона передают необходимые данные в соответствующее приложение, которое совмещает их с визуальными данными.

1931 год, Альфред Стиглиц / Estate of Alfred Stieglitz / Artists Rights Society (ARS), New York

Но потенциал вычислительных изображений ещё более ошеломителен. Наши телефоны получают с GPS-спутников координаты, отправляют их в интернет, где они попадают на ресурсы, которые таким образом знают, где мы находимся, а ещё — кто был здесь до нас и что здесь вообще происходило. Если добавить к этому интеграцию данных Лидар, применить программное обеспечение по распознаванию лиц и объектов и задуматься о последствиях новых технологий вроде виртуальной реальности, семантической реальности и искусственного интеллекта, возможности потрясают. В придачу ко всем этим уже существующим и развивающимся технологиям Мэйес упоминает и изогнутый сенсорный датчик, прототип которого был представлен Sony в 2014 году. Датчик, призванный имитировать работу глаза, позволит цифровым камерам совершенно по-разному интерпретировать видимый свет, но пока ещё он ближе к идее, чем к реальности.

Вычислительная фотография, использующая все вышеупомянутые ресурсы, позволяет создавать изображение реальности, которое является не просто визуальным отображением, а несёт в себе более глубокое знание. Пройдёт немного времени, и, как считает Марк Левой, профессор информатики Стэнфордского университета, сотрудничающий также с компанией Google, «помимо репортажной фотографии не будет такой вещи, как „прямая“ фотография; каждое изображение будет амальгамой, интерпретацией, улучшением или вариацией — сделанной либо автором-фотографом, либо самой камерой».

1889 год, Альфред Стиглиц / Estate of Alfred Stieglitz / Artists Rights Society (ARS), New York

Перед фотографическим сообществом лежат непознанные территории, и автор статьи сравнивает этот момент во времени с периодом столетней давности, когда кубисты под предводительством Пикассо, Брака и других радикально изменили способ видеть, деконструировав окружающий мир и собрав его заново. Пройдёт совсем немного времени, пишет Мэйес, и наша аудитория потребует от нас более продвинутых изображений, связанных с реальностью лучше, чем статичный двухмерный прямоугольник неочищенных цифровых данных, изолированных в пространстве и времени. Чёрно-белые фотографии, почти столетие служившие отображением реальности, скоро покажутся нам чрезмерно упрощённым и недостаточным источником информации о происходящем в мире.

Фотография будет меняться не под влиянием фотографов, а под влиянием новых приложений, продуктов и услуг.

Мэйес признаёт, что некоторые посчитают происходящие перемены угрозой, несущей в себе опасность преднамеренного искажения изображений, но относится к подобным опасениям с оптимизмом. Он считает, что люди хорошо натренировались отличать правдоподобную информацию от неправдоподобной, и что мы знаем разницу между рекламными и документальными изображениями. Конечно, пишет он, риск нарваться на подделку есть всегда, но столетний опыт научил нас, что для защиты от подделки всё равно нельзя полагаться на механические процессы.

1919 год, Альфред Стиглиц / Estate of Alfred Stieglitz / Artists Rights Society (ARS), New York

Необычность ситуации состоит в том, что процесс изменений инициирован не фотографическим сообществом, не издательской индустрией и не производителями цифровых фотокамер — за революционными изменениями стоят создатели смартфонов, и процесс будет идти и дальше, по мере того как бизнес будет осознавать возможности, предлагаемые новой технологией. Фотография будет меняться не под влиянием фотографов, а под влиянием новых приложений, продуктов и услуг.

Хотя в своей новой форме фотография уже может показаться кому-то изменившейся до неузнаваемости, Мэйес призывает фотографическое сообщество поддержать её в новом, «взрослом» состоянии. И первое, что необходимо сделать, это перестать говорить о фотографии как о ребёнке, которым она когда-то была, и спрятать подальше сентиментальные воспоминания о той фотографии, которую мы когда-то знали. Она не умерла, но привычной нам фотографии больше нет.

1932 год, Альфред Стиглиц / Estate of Alfred Stieglitz / Artists Rights Society (ARS), New York

Источник https://birdinflight.com/ru/media-2/time-gryadet-sleduyushhaya-revolyutsiya-v-fotografii.html